Мы, журналисты, каждый день снимаем фото и видео в общественных местах.
Это как позитивные репортажи, так и нет. Например, ездим в рейды по нарушителям масочного режима вместе с мобильными группами. Нарушители видят нарушение прав человека в том, что их снимают без их согласия в торговом центре или на улице. Такая тема везде. Снимаешь ты алкаша на детской площадке или предпринимателя, у которого приставы забирают «Лексус» за долги, разговор будет одним и тем же. Даже фразы повторяются.
В Гражданском кодексе есть статья 152.1 ГК РФ «Охрана изображения гражданина». На нее любят ссылаться правозащитники.
Там написано, что обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина допускаются только с согласия этого гражданина.
Но статью нужно дочитать до конца, потому что там есть исключения. А именно:
- фотка используется в государственных, общественных или иных публичных интересах;
- съемка ведется в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях, за исключением случаев, когда изображение является основным объектом использования;
- гражданин позировал за плату.
Любое правонарушение или происшествие представляет общественный, государственный и публичный интерес. Это не составит доказать труда в суде.
Торговый центр, улица, подъезд, автобус, поликлиника — общественные места со свободным доступом, где снимать фото или видео может любой, не только журналист.
Важна оговорка про «основной объект использования». Это ситуация, когда крупно снят один человек, а рядом с ним никого нет. Например, выбирает мужчина апельсины в «Ленте», кто-то зафоткал крупно его лицо и выложил в интернет. Это нарушение.
А если сфотканы два-три человека, выбирающие эти же апельсины, то нарушения нет.
Или, например, идет концерт и снят зал со зрителями. Людей много — не придраться. Если же сфоткан крупно один из зрителей, то можно получить проблемы.
Отдельная ситуация с полицией и прочими правоохранительными органами. В законе «О полиции» есть статья 8 «Открытость и публичность», там аж шесть пунктов. Не буду их перечислять. Но практика такая, что снимать работу полиции может любой. А если в кадре полицейский и гражданин, это трактуется судами как съемка работы полиции.
И последнее. В любой инстанции претензия по поводу фото- видеосъемки будет рассматриваться, только если человека на фото или видео можно четко идентифицировать. То есть по фотке понятно, что это Иванов Иван Петрович. Фотки вполборота, со спины, фотки ботинка или часов — не в кассу. То же самое можно сказать про фото в солнечных очках и медицинской маске. Аргументы, что по кепке с надписью «Абибас» узнают друзья, мама или бабушка, во внимание приняты не будут.
У нас в архиве есть фото наркомана. Он сидит в подъезде на корточках, он укуренный и закрывает лицо. Рядом два полицейских. Юноша периодически звонит в редакцию и орет, что подаст в суд. Я все жду, но он не подает.
Этот пост основан в основном на большой практике работы с такими спорами. Благодарю медиаюриста Елену Пальцеву за проверку формулировок. Лена — классный специалист, она постоянно помогает мне со сложными конфликтами.
0 комментариев